Селения на Лихом болоте
Лихое болото... Это название я впервые встретила в Писцовой книге Казанского уезда 1561-62 гг, и оно сразу зацепило, заставив работать воображение. Почему лихое? И чем земля рядом с болотом могла привлечь людей? Обычно крестьяне селились около рек, озер, на крайний случай колодцы рыли. А тут болото, а деревень вокруг много - Астрахань, Менгерь, Читаки, Садки. Названия татарские, значит, селения с древней историей. А как татары это болото называли? А потом выяснилось, что и моих "любимых" шурановских Нармацких эти места тоже очень привлекали. Да и дорога, соединяющая Шуран с Казанью (торговая Ногайская дорога) проходила (и проходит сейчас) через это болото. Ну как тут не заняться вплотную историей землевладения на этом Лихом болоте?
Фрагмент карты лаишевского уезда 1793 года
Долго искала Лихое болото на картах. Нашла на плохонькой, расплывчатой карте Лаишевского уезда 1793 года. Карту пришлось немного поправить, обведя болото и названия деревень. Получилось не очень, пусть читатели меня простят. Селения давно поменяли свои названия: Астрахань переделана на русский лад в Астраханку, Менгерь сначала стала деревней Нармацкой, а потом тоже попроще стали называть - Нармонкой, Садки превратились в Паново (Пановку). Только Читаки сохранило своё название, но, не сумев подстроиться под новые времена, исчезло. Больше нет и деревни Паново, только часовня-новодел напоминает о существовании этого селения. Астраханка пока держится, может потому, что остатки старого храма там ещё стоят. Одна Нармонка продолжает жить, её сохраняет запас энергии, созданный в советское время знаменитым совхозом по выращиванию овощей, да оживленная дорога, проходящая через село.
Места здесь и сейчас топкие. Речка Кунь, которую на картах-то показывают без обозначения из-за её малости, по весне, собирая со всей округи талые воды, бывает весьма полноводной. Воды много, земля - чистейший чернозем, большой город рядом - менее 50 км по трассе, а по прямой так вообще всего 23 км. Вот и заселили эти места довольно плотно уже во времена Казанского царства. Его завоеватели тоже всё сразу поняли, и уже через 10 лет после взятия Казани во всех перечисленных селениях мы видим русских помещиков [1] . В Менгерь землей владели Жук да Истома Ивановы сыновья Хохловы, там имелся один «помещиковый» двор и один «лютцкой». Земля в сельце Читаки выделена Якову Владимирову сыну Стромилову, Ивашке Иванову сыну Сеченову и Василию да Истоме Константиновым сыновьям Зюзиным. В сельце два двора «помещиковых» и два двора «лютцких», а во дворе жил крестьянин Андрюшка Осеев. Этому одинокому Андрюшке можно только посочувствовать, а с другой стороны, вошёл в историю как первый житель деревни. В Астрахани помещиками были Оксентий Иванов сын Головнин, Салман Васильев и Иван Олексеев сыновья Тишинены, а также стрелецкий сотник Василий Тишинен. В деревне находились три «помещиковых двора».
Правда помещиками в современном смысле этих людей назвать трудно, работников-то на земле у них практически не было. Их ещё нужно было найти и поселить здесь. Выделенная земля – это «оклад» за государеву службу. Превратить это вознаграждение в источник дохода – дело самих служилых. Те, у кого были поместья на родине, переводили часть своих крестьян на казанские земли. Стекались сюда и добровольцы со всей русской земли. Жизнь там была тяжелой, крестьяне страдали от недородов и непосильных податей. К тому же, русский народ всегда был лёгок на подъём и был готов в любую минуту отправиться в путь в поисках тридевятого царства – тридесятого государства, где текут молочные реки с кисельными берегами.
В XVI веке всё землевладение и землепользование в Казанском крае было подвижным. Крестьяне ещё не были прикреплены окончательно к земле и её собственнику, могли при желании уйти к другому помещику. Да и имена владельцев земли постоянно менялись: служилые люди жили недолго, к тому же часто попадали в немилость и лишались своих владений. Если мы заглянем в Писцовую книгу Казанского уезда середины XVII века [2, 3] , то увидим на Лихом болоте совсем другие имена помещиков.
Сельцо Менгерь находилось частично в поместье за Константином Бартеневым, частично в вотчинной собственности у Андрея, Василия, Офимьи и Савина Афанасьевых Нармацких, а также, видимо, их родственника Тимофея Иванова Нармацкого. Те же Нармацкие владели землёй в «сельце, что была деревня» Астрахань. Кроме них, часть земли в Астрахани принадлежала Григорию Иванову сыну Нармацкому, который явно тоже относился к вышеназванному семейству. В сельце Читаки земля дана в поместье, список помещиков значительно больше: Сувор Баженов Мещеринов, Андрей Иванов Болтин, Степан Огибалов, Матвей и Левонтий Писемские, Иван и Константин Сеченые. Последняя фамилия присутствовала в этом селении и в 1561-62 г. Конечно, это другой Иван, сто лет прошло. Видимо, это просто любимое имя в роду. И Нармацкие в сельце Читаки тоже присутствовали: Василий с племянниками Нефёдом, Миной и Фёдором Фёдоровичами, а также Савин Нармацкий. Скорее всего, это всё та же семья, что и в соседних Астрахани и Менгере. Нармацкие здесь, на Лихом болоте, закрепились основательно и надолго.
О последующих примерно 70 годах пока ничего рассказать не могу, найти документы о Казанском крае второй половины XVII в. – начала XVIII века довольно трудно. Начиная с 1724 года, о помещиках этих трёх селений нам могут поведать метрические книги. Их анализ показал, что деревнями Читаки и Астрахань полностью завладели Нармацкие, а селение Мергерь, хотя и получило своё новое название – Нармонка, благодаря Нармацким, было ими практически потеряно уже в начале XVIII века.
Астраханка, Нармонка, Читаки и Паново (дальше буду называть их на современный лад) входили сначала в состав церковного прихода с центром в селе Карадули Лаишевского уезда, хотя, строго говоря, деревня Читаки относилась к Казанскому уезду. От ранее прекрасного храма в честь Вознесения Господня сейчас там остались руины, и фотографию даже не хочется демонстрировать.
Церковь Казанской иконы Божией Матери в с. Астраханка
Примерно в 1760 году в Астраханке построили свой храм, освятили в честь Казанской иконы Божией Матери. Возможно, это шурановский помещик Андрей Нармацкий пытался так замолить свои грехи. С этого момента деревня стала селом. Прихожанами были крестьяне Астраханки, Читаки, Кабана (и там,оказывается, были православные) и часть крестьян Нармонки. Крепостные господ Жеребцовых из Нармонки остались прихожанами Вознесенской церкви села Карадули. Храм в Астраханке пока стоит, возможно, жизнь в него ещё вернётся.
